АННОТАЦИЯ. Глеб Архангельский — специалист в области тайм-менеджмента и личной эффективности, предприниматель и православный христианин. В интервью порталу «Богослов.RU» Глеб Алексеевич поделился взглядом на то, как христианское восприятие времени соотносится с необходимостью им управлять, какие профессии могут оказаться под угрозой из-за развития искусственного интеллекта, и дал советы, как подвести итоги года и построить планы на следующий.

Глеб Алексеевич, Вы занимаетесь тайм-менеджментом, то есть управлением временем. Какой отпечаток православное мировоззрение накладывает на Ваше понимание этой работы?

Для меня тайм-менеджмент — это реализация притчи о талантах: «Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал [его] в землю и скрыл серебро господина своего» (Мф. 25:14). Нам дано примерно 600–700 тысяч часов (что соответствует 70-80 годам жизни), из которых мы значительную часть уже потратили. Как мы вложим остальное и во сколько крат умножим?

Каждый час нашего существования на земле — он не просто так, не зря, и вот эта максимальная ценность каждого часа нашей жизни для вечности является поводом относиться к нему очень внимательно.

Когда я знакомлюсь с работами философов-экзистенциалистов, поражаюсь, как можно жить с таким страхом и ужасом по отношению к идее конечности жизни. Секундомер тикает очень быстро, все усилия пойдут в никуда, и зачем это все, совершенно непонятно. Нам, христианам, в этом плане гораздо лучше!

Тем не менее в церковной среде порой встречается пренебрежительное отношение к «земным» задачам: зачем трудиться и планировать, если все — «суета сует»?

Я ни разу не видел такого отношения у святых отцов, хотя довольно много их читал. А вот у расхлябанных, ленивых и наплевательски относящихся к своей жизни христиан я такое отношение видел. На мой взгляд, это попытка свою неорганизованность и некомпетентность оправдать ссылками на плохо понятое Писание и плохо прочитанных святых отцов.

Христианский подход к тайм-менеджменту прекрасно выражен в притче Христа о башне и в словах апостола Иакова. Напомню эти отрывки: «Ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним, говоря: этот человек начал строить и не мог окончить?» (Лк. 14:28–29);

«Теперь послушайте вы, говорящие: "сегодня или завтра отправимся в такой-то город, и проживем там один год, и будем торговать и получать прибыль"; вы, которые не знаете, что случится завтра: ибо что такое жизнь ваша? пар, являющийся на малое время, а потом исчезающий. Вместо того, чтобы вам говорить: "если угодно будет Господу и живы будем, то сделаем то или другое"» (Иак. 4:13–15).

Мы должны планировать (притча о башне), но с оговоркой — если живы будем и Господу будет угодно. Апостол Иаков не говорит «не надо планировать торговые дела, не надо считать окупаемость инвестиций», он говорит: «планируйте, но с готовностью принять волю Божию относительно ваших планов». Кстати, в тайм-менеджменте есть технологии гибкого планирования, которые помогают быстро перестроиться в зависимости от обстоятельств.

Но перегруженность работой, проектами, задачами делает нас скорее белками в колесе, чем плодотворно проживающими жизнь христианами. Тайм-менеджмент и в этом может помочь?

Тайм-менеджмент — это технология, которая помогает невосполнимое время нашей жизни использовать в соответствии с личными целями и ценностями. Он помогает человеку понять, что для него по-настоящему главное, и на этом главном сосредоточиться.

Иногда организаторы моих выступлений пытаются назвать встречу «Тайм-менеджмент: как все успевать». Я всегда прошу это исправить на «Тайм-менеджмент: как успевать главное», ведь попытки все успевать как раз и порождают ту самую «белку в колесе».

Кроме того, неотъемлемой частью грамотного тайм-менеджмента является баланс труда и отдыха. В классических работах по тайм-менеджменту отечественных авторов Платона Михайловича Керженцева, Алексея Капитоновича Гастева и других еще сто лет назад отмечалась важность правильного распределения нагрузки и управления личной жизнью, а не только рабочей. Ведь человек, плохо организовавший свой отдых, и как работник будет малополезен.

Вы сказали, что много читали святых отцов. Чему мы можем научиться у них в плане отношений со временем?

Среди святых есть огромное количество образцов высочайшей эффективности. Не могу не вспомнить святителя Луку (Войно-Ясенецкого). Он фактически наш современник: один мой ныне здравствующий крымский родственник еще помнит похороны владыки в 1961 году.

Святитель Лука невероятно много сделал и как крупный ученый-хирург, и как богослов, и как миссионер, и как организатор, примером чему служит устройство госпиталей в Сибири во время Великой Отечественной войны.

Другой пример — святой Иоанн Кронштадтский, у которого был исключительно плотный личный график. Его наследие — огромное собрание великолепных текстов, 29 томов дневника, множество проектов и инициатив. Он писал в своем дневнике: «Капитал денежный умеете обращать в оборот и в проценты, а времени, этого драгоценнейшего, данного нам Богом капитала, отчего не обращаем в надлежащий оборот, отчего не извлекаем из него процентов для вечной жизни? Припомним притчу о десяти, пяти, одном таланте».

Истоки корпоративного тайм-менеджмента можно усмотреть в древних монастырских уставах. Например, устав VI века святого Венедикта Нурсийского, основателя ордена бенедиктинцев, содержит множество тайм-менеджерских правил.

Приведу два отрывка:

«Во дни Четыредесятницы, с утра до третьего часа пусть занимаются чтением, а отсюда до часа девятого работают каждый свои работы. В эти дни Четыредесятницы всякий пусть возьмет себе из библиотеки особую книгу, которую должен прочитать всю подряд: выдавать их в начале Четыредесятницы. На это время назначаются один или два старца для обхождения келий в часы, когда братья должны заниматься чтением, и наблюдения, чтобы никто не потратил этих часов попусту в праздности, в дремании или празднословии, а не в чтении — себе не на пользу, а другим на соблазн»;

«К трапезе кто не поспеет прежде стиха, чтобы всем вместе возгласить стих и молитву, и одновременно сесть за стол, — и это по нерадению, или своей вине, — тому до двух раз делать выговор. Если не исправится и опять то же сделает, отделить его от прочих и посадить за особый стол, лишив порции вина».

А что Вы скажете о национальных особенностях тайм-менеджмента? Есть много шуток про русский авось — мол, русский человек не может следовать схемам и планам.

Это глупейшее заблуждение, которое опровергается простыми фактами. Первый человек в космосе — избитый пример. Но посмотрите, например, портфель проектов Росатома. Это что же, мы, такие лапотные — и мировые лидеры в супервысокотехнологичной отрасли? Другие примеры — арктический проект, ледокольный флот, Севморпуть. Это гигантские технологические проекты, которые мы реализовали в очень короткие сроки.

Ну и простая арифметика: народ, составляющий 2% мирового населения, освоил 7% мировой территории, содержащей (по разным оценкам) около 50% мировых богатств, и на протяжении многих столетий все это удерживает. Государство наше многонациональное, многоконфессиональное, очень сложное в управлении. Раз в 50–100 лет мы успешно отбиваемся от очередных захватчиков, которым наши природные ресурсы очень интересны.

Не нужно себя принижать: мы прекрасно умеем организовываться. Однако адаптация подходов тайм-менеджерских техник (как западных, так и отечественных) к реалиям местности и национального характера — это очень важная задача, и мы в тайм-менеджменте ее решаем.

В своих книгах я постоянно отмечаю, что вот это, например, техника классического западного тайм-менеджмента, у нас ее нужно применять с такими-то оговорками. А вот это — техника, разработанная в российском тайм-менеджерском сообществе в 2000-е годы. А это — техника, разработанная в советской «Лиге времени» в 1920-е годы и хорошо себя зарекомендовавшая. А вот техника, разработанная в отечественном движении ТРИЗ (Теории решения изобретательских задач) в 1970-е годы, она до сих пор уместна и хорошо работает у нас.

Что Вы думаете об искусственном интеллекте как явлении? Он помощник или угроза?

Это важный тренд. Я являюсь акционерам и научным руководителем бизнес-проекта, связанного с искусственным интеллектом, —«Таймлист». Это продукт, который делает стенограммы, резюме и автопротоколы рабочих встреч и совещаний. Я сам очень активно его использую.

Еще Платон Михайлович Керженцев, основатель «Лиги времени», в своей небольшой, но очень полезной брошюрке «Как проводить собрания» в 1923 году писал, что совещание без протокола — это впустую потраченное время. До появления искусственного интеллекта приходилось протоколировать встречи руками. Как правило, это могли себе позволить только высокие начальники, у которых есть специально обученные помощники, секретари, отдел протокола, отдел документооборота. Но благодаря искусственному интеллекту можно существенно сократить усилия на стенографирование, и пользоваться этим сможет практически каждый.

Плохая новость в том, что сейчас очень многие бросятся и уже бросились в бездумное использование искусственного интеллекта. Всерьез обсуждают, как тестовые задания при приеме на работу делать с помощью ИИ. Уже появляются первые набитые шишки: «Меня не приняли на работу, потому что я сделал тестовое задание с помощью ChatGPT, и они как-то сумели это заметить». Вообще-то, это заметно! Свои мысли, свой текст и работа собственного интеллекта очень отличается от того, что делает искусственный интеллект. Поэтому здесь мой совет как эксперта — ни в коем случае не пытаться свой естественный интеллект заменить искусственным. ИИ может использоваться как помощник, но не как замена собственного труда. На этом уже обжигаются и будут обжигаться.

Одновременно с использованием искусственного интеллекта нужно продолжать развивать свой естественный интеллект: читать серьезные бумажные книги с карандашом в руках, учить наизусть важные тексты (это, кстати, очень развито в православной традиции, где принято заучивать на память молитвы, Псалтирь и так далее); учить иностранные языки — как современные, так и древние, несмотря на то что уже есть машинный перевод.

Что можно посоветовать людям, чьи профессии находятся под угрозой автоматизации из-за появления искусственного интеллекта?

Такие проблемы были всегда. Появилось книгопечатание — куда мы денем писцов, которые переписывают книги? Появились автоматизированные производства — куда мы денем рабочих? Но, как показывает история, рынок труда адаптируется. Например, шахтер, который раньше вручную работал отбойным молотком, становится оператором роботизированного проходческого комплекса. Это не делает работу шахтера менее нужной, просто она приобретает новые черты: с одной стороны, становится более комфортной, с другой — более сложной.

Если вернуться к примеру с расшифровкой текстов, конечно, человеку, который раньше занимался транскрибацией, придется либо переходить в другую область, либо осваивать смежные профессии — литературную редактуру, копирайтинг. Именно на фоне текстов, порожденных искусственным интеллектом, копирайтер, умеющий писать человеческим языком и с помощью естественного интеллекта, становится особенно ценным.

Нужно смотреть, куда трансформируется ваша отрасль, ваша профессия. Уверен, что искусственный интеллект не заменит человека. Человека заменит человек, умеющий вооружаться искусственным интеллектом, но при этом сохранивший интеллект естественный.

Последние несколько лет обстановка в мире, мягко говоря, нестабильная. Многих это фрустрирует: как можно строить планы, когда все может измениться в один момент?

Именно в годы турбулентности и нестабильности очень важны долгосрочные цели! Один из моих любимых литургистов, медиевист, специалист по древнерусскому певческому искусству, преподаватель Ленинградской консерватории и Ленинградской духовной академии Николай Дмитриевич Успенский жил в очень сложную эпоху: он родился в 1900-м, а умер в 1987 году.

И вот в 1919 году, находясь в деревне в Псковской области, он пишет своему учителю, профессору Алексею Афанасьевичу Дмитриевскому о том, что папу-священника арестовали, надо ехать в Москву, в приемную Калинина — объяснять, что папа невиновен, а младшие сестры болеют, мама болеет. Еще надо успеть накосить сено для козы, без которой им не выжить, заготовить дров. А дальше он задает вопросы касательно уставов шестого века, потому что в Петербургской публичной библиотеке перед отъездом он успел посмотреть такие-то и такие-то версии этих уставов.

Это совершенно потрясающе! В стране идет Гражданская война, есть нечего, а люди обсуждают уставы шестого века, которые в моменте никому ни для чего не нужны. Потом у Николая Дмитриевича была очень долгая и плодотворная жизнь, он внес большой вклад в литургику, в историю знаменного распева и певческого искусства.

Другой пример — Ленинградский институт растениеводства, в котором хранилась огромная коллекция семенного материала, собранная Николаем Ивановичем Вавиловым. Сотрудники института в блокадном Ленинграде, практически умирая от голода, спасли семена, не дали их расхитить, не дали съесть крысам, не съели сами... Эта коллекция стала серьезным подспорьем в развитии российского растениеводства, селекции.

Это примеры людей, которые в гораздо более тяжелые времена, чем наши, продолжали идти к своим целям.

С какими турбулентностями, кризисами, вызовами сталкивались наши предки в Первую мировую войну, в Гражданскую, в Великую Отечественную войну, в 1990-е годы! Но они продолжали ставить долгосрочные цели, продолжали обсуждать уставы шестого века и сохранять коллекции семян, из которых потом вырастут новые сорта пшеницы.

Мой совет: ни в коем случае не опускать руки и не зомбировать себя неопределенностью. Именно в момент неопределенности долгосрочные цели, истинные ценности и умение взглянуть на свою жизнь в перспективе становятся тем, что поддерживает и позволяет за текущими сложностями видеть главное.

Беседовала Мария Хорькова

Новость по материалам сайта: БОГОСЛОВ.RU